Dear Reader,
Few taxpayers imagine that simply staying in the family home without paying rent could one day generate an income-tax liability larger than many people’s annual salary. Yet that is precisely what happened in Moran v HMRC [2025] UKFTT 540 (TC), decided on 14 May 2025. The First-tier Tribunal ruled that Mrs Anne Moran, a UK-resident widow, must pay tax on the market rental value of “Highlands”, the house where she has lived since 1987. The catch was that the property had been shifted decades earlier into a web of Jersey companies and discretionary trusts set up by her late husband, Vincent. Because the structure was offshore, the income that ultimately funded the house’s upkeep arose outside the UK tax net. Parliament anticipated precisely this sort of arrangement when it created the transfer-of-assets-abroad (TOAA) code in 1936 and, later, the “benefit charge” now found in sections 731-733 of the Income Tax Act 2007.
A short tour of the TOAA landscape
The TOAA rules are an anti-avoidance regime of last resort. Their purpose is simple to state: where a UK-resident individual moves an income-producing asset overseas, or stands to enjoy the income that flows from an overseas structure, the UK will still try to tax that income as if nothing had been moved. Over the years the code has grown three charging mechanisms. The first focuses on the original transferor; the second on “capital sums” that find their way back onshore; the third – the benefit charge – aims squarely at situations like Mrs Moran’s, where someone other than the transferor receives a benefit that can be matched to relevant foreign income. HMRC’s manuals emphasise that the charge can bite even though the individual never touches the income in cash, because Parliament wanted to stop benefits being routed through offshore intermediaries before they reach UK residents.
How the benefit charge works, in plain English
Imagine an offshore trust or company earns investment income that is not taxed in the UK. If, because of that income, a UK-resident person is given any kind of benefit – rent-free accommodation, private school fees, use of a yacht, even flights – HMRC may treat the value of the benefit as if it were that person’s own income for the year. The calculation involves “matching” the benefit against the pool of untaxed income accumulated within the structure. The rules are deliberately broad: they sweep in indirect funding, “associated operations” and composite transactions so that the legislation cannot be side-stepped by layering companies, loans and further trusts.
The “motive defence” that almost no one can prove
Because the benefit charge is so wide, Parliament offered a statutory escape route – the motive defence. To succeed, a taxpayer must prove that avoiding UK tax was not one of the main purposes of the transfer or any related step, and that the transactions were carried out for genuine commercial reasons and were not artificial. HMRC’s guidance warns that the defence is “narrow” and will be accepted only when robust contemporary evidence exists. In practice, that means board minutes, advice letters and funding papers drafted at the time, not after the fact.
What actually happened in Moran
Vincent Moran bought Highlands in 1987 and, while the family were happily living there, began moving its ownership along a chain: first to a Jersey company he controlled, then into an offshore trust, and finally into a second trust. The company that now held the house financed extensive repairs with loans advanced by another trust-owned company. After Vincent’s death in 2002 a licence allowed Mrs Moran to remain in Highlands for life. For the tax years 2012/13 to 2019/20 HMRC assessed her to income tax on the notional rent she would have paid on the open market – around £63,000 a year – arguing that the figure could be matched to income accumulated inside the offshore structure.
The tribunal agreed. It held that the flow of repair finance through inter-company loans was an “associated operation”, so the benefits Mrs Moran enjoyed were “provided out of” the trust’s income. Emails, letters of wishes and professional attendance notes from the 1990s and early 2000s showed that mitigating UK taxes was a significant objective of the planning. Because Mrs Moran bore the burden of proof and could not demonstrate a wholly non-tax motive, the motive defence failed. A final argument based on the EU freedom-of-capital article also failed because the evidence did not show any export of capital from the UK to Jersey.
Why the case matters far beyond the Moran family
Moran is a textbook example of how the benefit charge can land decades after a structure is put in place, long after key witnesses have died and documentary trails have gone cold. Two broader developments make the decision even more relevant today.
First, Finance Act 2024 closed the post-Fisher loophole by deeming shareholders in a close company to be transferors if the company moves assets offshore, so participators can now be caught even where they never touched the assets themselves.
Secondly, the government has announced the abolition of the remittance basis from 6 April 2025. From that date virtually all UK-resident individuals – regardless of domicile – will be taxed on worldwide income as it arises, unless they qualify for the new four-year Foreign Income and Gains regime. Historic protections for income piling up inside non-resident trusts will also disappear . Combined with the benefit charge, these changes tighten the net around offshore structures that continue to confer lifestyle benefits on UK residents.
Tax professionals have long remarked that the TOAA rules “continue to perplex those attempting to understand them”, a sentiment endorsed by the Chartered Institute of Taxation earlier this year. Moran shows that ignorance is no shield. If a UK family home, yacht or investment portfolio sits in an offshore company or trust and any UK-resident enjoys the fruits, HMRC may still look to levy income tax – sometimes many years after the planning was put in place.
A final word
The moral of Mrs Moran’s costly experience is simple. Offshore structures set up for succession or privacy reasons can generate UK tax bills even when no money appears to flow onshore. The benefit charge reaches non-transferors, values non-cash benefits, and places an onerous burden on the taxpayer to disprove a tax-avoidance motive that may be buried deep in forgotten paperwork. With new legislation expanding the regime and the remittance basis about to vanish, now is the time for families, trustees and advisers to audit historic arrangements and document genuine commercial objectives where they exist. Waiting until HMRC opens an enquiry – perhaps many years from now – may leave you trying, like Mrs Moran, to reconstruct intentions that the paperwork no longer supports.
Когда бесплатное проживание оборачивается налоговым счётом — Дело Moran и британские правила о переводе активов за границу (TOAA) простыми словами
Мало кому приходит в голову, что проживание в семейном доме без уплаты аренды может однажды привести к внушительной сумме подоходного налога. Однако именно так закончилась история госпожи Энн Моран (Moran [2025] TC 09521), о которой 14 мая 2025 года вынес решение Трибунал первой инстанции (налоговая палата). Суд постановил, что она должна уплатить налог, рассчитанный исходя из рыночной арендной платы за особняк Highlands, где она живёт с 1987 года,-только потому, что недвижимость была оформлена на сложную сеть джерсийских компаний и трастов, созданных её покойным супругом ещё в 1990-е.
Такой результат стал возможен благодаря давнему антиофшорному механизму, известному как правила о переводе активов за границу (Transfer of Assets Abroad, или просто TOAA), закреплённому сегодня в разделах 714-751 Закона о подоходном налоге 2007 г. Эти правила позволяют британской казне «заглянуть» сквозь офшорную оболочку и обложить налогом доход, который фактически приносит пользу резиденту Великобритании, даже если деньги формально остаются за рубежом.
Как устроен режим TOAA и что такое «налог на выгоды»
Изначальная логика TOAA проста: если актив, приносящий доход, выводится за границу, а британский резидент продолжает прямо или косвенно пользоваться этим доходом, налоговые органы вправе обложить его так, будто актив никуда не выводился. С годами в кодекс вписали три самостоятельных «ловушки». Одна нацелена на самих переводящих активы, вторая-на получателей капитальных сумм, а третья-на тех, кто получает любые выгоды, оплаченные зарубежным доходом. Именно эта третья «ловушка»-разделы 731-733-и сработала в деле Моран.
Механизм действует так. Доход, накопленный внутри офшорного траста или компании, фиксируется по годам. Если благодаря этому доходу британский резидент получает выгоду-например, живёт в доме без аренды, пользуется яхтой или оплачивает зарубежную школу,-налоговики приравнивают стоимость такой выгоды к собственному доходу получателя. Причём закон намеренно охватывает даже косвенное финансирование, цепочки займов и прочие «каскады», чтобы нельзя было спрятаться за промежуточными структурами.
«Защитная оговорка о мотивах»-почему на неё почти невозможно сослаться
Поскольку правила охватывают практически любую ситуацию, парламент предусмотрел единственный выход-так называемую защитную оговорку о мотивах (motive defence). Чтобы ею воспользоваться, налогоплательщик обязан доказать два обстоятельства одновременно:
• что целью сделок не было уклонение от британского налога,
• что сделки имели подлинные коммерческие причины и не были искусственными.
Бремя доказывания лежит на самом налогоплательщике, а убедительными считаются только contemporaneous документы-советы консультантов, протоколы заседаний, финансовые расчёты, составленные до возникновения спора.
Что произошло в деле Моран
• В 1987 году Винсент Моран приобрёл Highlands, вскоре передал дом джерсийской компании Namib, а ту, в свою очередь, включил в трасты Blest и Castledown. Управление и финансирование ремонта велось через взаимные займы между компаниями, принадлежавшими тем же трастам.
• После смерти Винсента в 2002 году письмо с последними пожеланиями разрешило его супруге пожизненно проживать в Highlands без арендной платы.
• С 2012/13 по 2019/20-й налоговые годы HMRC доначислило госпоже Моран налог, исходя из рыночной аренды-порядка 63 тыс. фунтов в год.
Суд пришёл к выводу, что средства на содержание дома поступали из доходов, аккумулированных в трастовой структуре, а все промежуточные займы и переводы являются «связанными операциями». Опираясь на переписку 1990-х и ранних 2000-х, судья решил, что налоговые соображения играли существенную роль в планировании. Госпожа Моран, несущая бремя доказывания, не смогла опровергнуть это, поэтому оговорка о мотивах была отклонена.
Попытка сослаться на свободу движения капитала в праве ЕС тоже не удалась: доказательств того, что из Великобритании в Джерси действительно ушёл капитал, не было, а значит, статья 63 Договора о функционировании ЕС не применяется.
Почему история важна не только для семьи Моран
Во-первых, дело показывает, что «налог на выгоды» может быть предъявлен десятилетия спустя, когда ключевые участники уже умерли, а документы затеряны.
Во-вторых, с апреля 2024 года вступили в силу поправки, по которым, если закрытая британская компания переводит активы за рубеж, её акционеры автоматически считаются переводчиками активов. Тем самым круг потенциально облагаемых лиц расширился.
В-третьих, с 6 апреля 2025 года отменяется режим remittance basis, позволявший долгосрочным нерезидентам и не-домициллиантам платить налог только при ввозе дохода в страну. Теперь же почти все британские резиденты будут облагаться на принципе “world-wide income”, а защита старых офшорных доходов исчезнет.
В сумме это означает, что любой, кто живёт или пользуется активом, принадлежащим офшорному трасту, рискует встретиться с разделами 731-733, даже если фактических денежных поступлений в страну нет.
Вывод
История госпожи Моран служит наглядным напоминанием: офшорные структуры, созданные ради наследственного планирования или конфиденциальности, способны обернуться неожиданным налоговым счётом для тех, кто ими пользуется. «Налог на выгоды» распространяется и на тех, кто никогда не переводил активы лично, учитывает нематериальные преимущества и требует от налогоплательщика доказать отсутствие целей ухода от налогов. С учётом последних изменений законодательства сейчас самое время семьям, трастовым управляющим и консультантам пересмотреть старые схемы и задокументировать реальные коммерческие мотивы, если они существуют. Иначе, спустя годы, придётся-как у Моран-пытаться оправдываться, когда ответить за утраченную бумагу или умершего советника уже некому.
With warm regards
Dmitry Zapol
Partner, international tax advisor, ADIT (Affiliate)
IFS Consultants, London
(www.ifsconsultants.com, dmitry@ifsconsultants.com)